Черное место, наполненное гадкой внючей слизью. Место, где обитает страх,злоба, отчаяние. Здесь нету окон, дверей. Эти черные от гари стены никогда не видели света, никогда солнечные лучи не грели камни, отблескивая всеми цветами спектра от зеркала на стене.

Это твоя тюрьма. Здесь нету надсмотрщика, никто не подойдет к тебе и не заставит отдать зажигалку, нету боязни мыла и клаустрофобии.

Здесь ты съедаешь сам себя.

Где ты лезешь на прутья, сдирая руки в кровь, когда зубы твои стучат в безмолвной мольбе, а кожа покрывается рукашками. Когда ты плачешь, и сердце твое сжимается, заходясь в бешенном ритме, настукивая чечеткой последние минуты твоей жизни.

Здесь нету света, нету тепла, нету людей. Это место – абсолютное зло. От него не убежать, не скрыться, не спрятать от него голову. Сознание само размазжит тебя по стене, оставя послесебя смешанную в кашу массу, сползающую по стене, кровь из твоего сломанного носа дас понять, что ты был неправ, твои окровавленные запястья, сбитые в кровь о каменные стены поймут, что делали в этой жизни много страшных дел, твой живот, испещренный хлыстовыми порезам поймет, что мешал разуму ради наживы и прокормки, а горло, на котором алее яркий глубокий порез, поймет – оно произносило не те слова.

Все твое тело будет отчаянно бороться с пост-синдромами рассудка, отчаянно ища выхода. И возможно ты найдешь его, но твои руки, шея и живот не вылечатся так быстро. Ты будешь ежиться в своей тюрьме еще очень долго, соскабливая и жуя слизь с этих стен, крича от страха, стоная от боли и отчаяния, ты будешь скулить как собака, залечивая собственные раны, которые нескоро перестанут кровоточить.

И раз за разом кидаясь на решетки своей камеры ты будешь кричатьот ужаса и молить о пощаде. Но из этого место нету тебе дороги. Никто не услышит твоих криков отчаяния и рычания злобы, никогда ты не прокусишь прутьев этой решетки, никогда не выберешься на свет из этой тюрьмы.

И тюрьма эта – твоя совесть.